2. Основные аналоги института крупных сделок в законодательстве зарубежных государств
Э. Рок, П. Дэвис, Х. Канда, Р. Краакман, В. Г. Ринге в работе «Анатомия корпоративного права», проведя сравнительно-правовой анализ института крупных сделок в различных европейских странах, приходят к выводу о том, что некоторые зарубежные юрисдикции выработали близкие по своему функциональному назначению институты, основная цель которых состоит в предоставлении акционерам права принятия решений по совершению сделок, способных произвести фундаментальные изменения в корпорации. Такие институты, помимо США, известны немецкому и английскому праву. На схожие цели рассмотренных институтов указывают также А. Кан и Д.К. Дональд в работе «Сравнительное корпоративное право».
2.1. Германия
Главным образом совершение сделок, способных произвести масштабные изменения деятельности общества, контролируется §179a Акционерного закона Германии (далее – AktG), в котором устанавливается следующее: «для заключения договора, по которому акционерное общество (Aktiengesellschaft) обязуется передать все свои активы иным путём, нежели урегулировано в Законе о реорганизации, требуется согласие общего собрания участников (Hauptversammlung) такого общества, даже если такой договор не связан с изменением предмета и целей деятельности общества». Это положение касается сделок по отчуждению всего или большей части имущества общества, поэтому для их совершения необходимо согласие квалифицированного большинства акционеров (участников) – ¾ голосов. Данная норма применяется в Германии к обществам с ограниченной ответственностью по аналогии.
Другие случаи совершения обществами «крупных» сделок, которые требуют одобрения акционеров, были выработаны Федеральным Верховным судом ФРГ (Bundesgerichtshof). Основополагающим в этой сфере стало решение, принятое высшей судебной инстанцией 25.02.1982 по делу Holzmüller. В приведённом споре правление (Vorstand) акционерного общества передало основной актив общества (портовый бизнес, составляющий около 80% активов материнской компании) 100% подконтрольному дочернему обществу. Миноритарный акционер материнской компании подал иск о признании сделки по передаче актива недействительной по мотиву отсутствия корпоративного одобрения. Для суда вопрос заключался в том, требовалось ли такое одобрение со стороны собрания акционеров.
Соотношение полномочий между правлением и общим собранием акционеров устанавливается в §76 и 119 AktG. В соответствии с §76 AktG правление управляет компанией в рамках своей единоличной ответственности. Собрание акционеров может принимать решения по управленческим вопросам только в том случае, если исполнительный орган потребует этого (абз. 2 §119 AktG). В частности, в отношении управления компанией общее собрание акционеров не имеет права проявлять инициативу или давать указания правлению. Тем не менее BGH не стал прибегать к буквальному применению закона и признал за общим собранием акционеров право, не предусмотренное напрямую в §119 AktG.
Свое решение Верховный суд ФРГ обосновал через феномен «медиатизации» корпоративных прав акционеров материнской компании. При передаче части бизнеса от материнской компании к дочерней влияние акционеров материнской компании может быть значительно ослаблено. В результате такой передачи реализация корпоративных прав в дочерней компании переходит в сферу деятельности правления материнской компании, в то время как акционеры материнской компании фактически отстраняются от такого управления. Такое явление имело место в деле Holzmüller, в чём суд увидел потенциальную возможность для злоупотреблений со стороны исполнительного органа акционерного общества. На этом основании BGH пересмотрел разделение полномочий между органами управления обществом в том виде, в котором оно изложено в формулировках §76, 119, и признал за собранием акционеров «некодифицированные компетенции».
Таким образом, Акционерный закон Германии (§76 и 119 AktG), предоставляющий правлению широкую дискрецию по совершению сделок, а также устав общества позволяли исполнительному органу произвести выделение бизнеса по эксплуатации портов без согласия на то со стороны общего собрания акционеров. По этой причине суд признал сделку действительной, однако указал, что за пределами компетенции, прямо установленной в AktG, может потребоваться одобрение Hauptversammlung. По мнению судьи второй палаты BGH, Vorstand может быть обязан запросить одобрение у собрания акционеров, если имеет место существенное вмешательство в членство акционеров и экономические интересы, воплощённые в их пакетах акций. В рассмотренном деле суд счёл совершённую сделку соответствующей этому критерию, поскольку выделение портового подразделения и его передача дочернему предприятию затронули ядро хозяйственной деятельности компании, повлияли на наиболее ценный раздел бизнеса и коренным образом изменили структуру предприятия. В дальнейшем позиция Верховного суда ФРГ была уточнена в т.н. «Gelatine» и «Macrotron» cases.
2.2. Великобритания
Деятельность компаний в Великобритании регулируется Companies Act 2006. Наиболее близким институтом являются сделки, связанные с отчуждением значительного имущества (substantial property transactions). При этом особенностью корпоративного права Великобритании является то, что одобрение участников компании требуется не во всех случаях совершения компанией такой сделки, а лишь в тех, когда контрагентом по этой сделке выступает директор этой компании или лицо, связанное с ним (п. 1 ст. 190 Companies Act). Совершение «крупных» сделок по этой причине регулируется в ч. 10 Companies act, посвящённой директору компании. Одобрение не требуется в случаях, когда компания не зарегистрирована в Соединенном Королевстве или является 100% дочерней организацией другой компании (п. 4 ст. 190 Companies Act).
Второй критерий при определении того, необходимо ли компании одобрение для вступления в соглашение, сформулирован как приобретение или отчуждение «существенных неденежных активов (substantial non-cash asset)». Понятие существенности раскрывается в п. 2 ст. 191 указанного закона: актив является существенным по отношению к остальному имуществу компании, если его стоимость: (a) превышает 10% от стоимости активов компании и составляет более £5,000, или (b) превышает £100,000. С.А. Бурлаков по данному поводу указывал: «Интересно, что одновременно использованы два критерия: процентное соотношение стоимости актива со всеми активами компании и стоимость актива в денежном выражении».
Сравнивая английскую и немецкую модели, А. Кан и Д. К. Дональд приходят к выводу о том, что английский закон, хотя и имеет схожие цели, предоставляет акционерам более широкие права по одобрению решений совета директоров, нежели регулирование в Германии. Это логически следует из того, что возможности, предоставленные акционерам в Великобритании, кодифицированы в статуте, а в Германии некодифицированные полномочия собрания акционеров были выведены Верховным судом.
2.3. США
Модельным законом, устанавливающим правила о «крупных» сделках в США, является Model Business Corporation Act (MBCA), принятый в 1950 году. Данный закон принят примерно половиной штатов. «Крупным» сделкам в этом акте посвящена гл. 12 «Отчуждение активов» (Disposition of assets). §12.01 описывает случаи, когда сделка совершается в ходе «обычной и регулярной деятельности». Примеры в соответствии с разделом 12.01(a) MBCA включают продажу здания, которое было единственным крупным активом корпорации, когда последняя была создана с целью строительства и продажи этого здания; продажа корпорацией её единственного крупного бизнеса, если она была создана для покупки и продажи этого бизнеса; отчуждение активов открытой или закрытой инвестиционной компанией, портфель которой постоянно меняется в течение короткого периода времени. Законодатель тем самым устанавливает качественный критерий отнесения сделки к категории «крупной» – подпадает ли она под хозяйственную цель или обычную деятельность компании, – не останавливаясь на том факте, что она сопряжена с отчуждением всех или большинства активов компании.
§ 12.02(a) MBCA требует одобрения акционеров на продажу, аренду, обмен или другое отчуждение активов корпорации, в результате которых корпорация останется без возможности дальнейшего осуществления хозяйственной деятельности. Вопрос о том, производит ли отчуждение активов соответствующий эффект, зависит от того, является ли сохранившаяся коммерческая деятельность корпорации значительной по сравнению с деятельностью корпорации до отчуждения. Деятельность компании будет признана значительной, если выполняется «safe-harbor test»: он означает, что после совершения сделок она сохранит не менее чем 25% совокупных активов и 25% дохода от операций. Тест применяется к активам и доходам компании за финансовый год, закончившийся непосредственно перед принятием советом директоров решения об отчуждении. Важно отметить, что речь идёт об оставшихся активах предприятия, то есть одобрение сделки требуется в случае, если она влечёт уменьшение совокупных активов и дохода компании на 75%.
Американский закон в наибольшей степени напоминает регулирование, существующее на данный момент в России за счёт наличия качественного критерия квалификации сделки в качестве крупной. Если регулирование в ФРГ и Великобритании сосредотачивается на имущественном (формальном) критерии (соответствие сделки установленным в законе или судебном акте процентам имущества), то американское и российское регулирование гибче подходит к вопросу, вводя понятие обычной хозяйственной деятельности общества, совершение сделок в рамках которой не требует получать одобрения собрания акционеров (участников).
3. Современная концепция крупных сделок. Практика применения законодательства в данной сфере
3.1. Критерии отнесения сделки к категории крупной
Ниже мы подробнее остановимся на процессе квалификации сделки в качестве крупной: рассмотрим новые критерии, предложенные законодателем. Как уже было отмечено, чтобы сузить сферу применения крупных сделок, в законодательство были внесены изменения: во-первых, помимо уже имевшегося количественного критерия был введён второй критерий – качественный (выход обществом при совершении сделки за пределы ОХД); во-вторых, была введена презумпция того, что любая сделка по умолчанию совершается в рамках ОХД общества. В п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 26.06.2018 № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» (далее – Постановление № 27) указывается, что для отнесения сделки к категории крупной необходимо установить одновременное наличие обоих критериев на момент её совершения.
Количественный критерий
Прежняя редакция Закона об АО и Закона об ООО содержала указание на то, что предметом крупной сделки должно являться имущество (имущественное право), стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества. Закон № 343-ФЗ уточнил круг сделок, которые подпадают под понятие крупных, и закрепил сложившуюся судебную практику, в соответствии с которой договоры аренды и договоры о предоставлении прав на использование результатов интеллектуальной деятельности также могут подпадать под действие норм о крупных сделках.
Таким образом, чтобы установить наличие количественного критерия при совершении сделки, необходимо сопоставить цену или балансовую стоимость имущества (в том числе прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации), которое является предметом сделки, с балансовой стоимостью активов общества, определённой по данным его бухгалтерской (финансовой) отчётности на последнюю отчётную дату. Количественный критерий крупных сделок на сегодняшний день не вызывает особых вопросов в судебной практике: установление в законе достаточно чётких требований позволяет с высокой степенью достоверности констатировать его наличие либо отсутствие. С качественным критерием ситуация не столь очевидна, поэтому стоит подробнее остановиться на его характеристике.
Качественный критерий
В соответствии с п. 1 ст. 78 Закона об АО и п. 1 ст. 46 Закона об ООО крупной считается сделка, выходящая за пределы ОХД общества. Выход за пределы ОХД имеет место, если: (1) совершение сделки приведёт к прекращению деятельности общества или (2) изменению её вида либо (3) существенному изменению её масштабов; любая сделка общества считается совершённой в пределах ОХД, пока не доказано иное (п. 4 ст. 78 Закона об АО и п. 8 ст. 46 Закона об ООО). Бремя доказывания совершения оспариваемой сделки за пределами ОХД лежит на истце (п. 9 Постановления № 27).
В том же пункте ВС РФ указывает: устанавливая наличие данного критерия, следует учитывать, что он должен иметь место на момент совершения сделки, а последующее наступление таких последствий само по себе не свидетельствует о том, что их причиной стала соответствующая сделка и что такая сделка выходила за пределы ОХД. Критерий причинно-следственной связи, выбранный в Постановлении № 27, нельзя назвать в полной мере удачным: он удобен для судей, ретроспективно оценивающих, привела ли к изменению/прекращению деятельности общества конкретная сделка или же это были иные обстоятельства (санкции, война или пандемия COVID-19); напротив, для предпринимателей и юристов, осуществляющих due diligence при совершении определённой сделки, может быть нелегко мысленно построить потенциальную причинно-следственную связь между сделкой и её влиянием на общество.
Более удачный критерий выбран ВС РФ в Обзоре судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах, утверждённом Президиумом ВС РФ 25.12.2019, в п. 20 которого указывается, что для квалификации сделки в качестве крупной необходимо установить наличие у сделки не только количественного, но и качественного критерия, который заключается в том, что сделка заключалась с целью прекращения деятельности общества или изменения её вида либо существенного изменения её масштабов. Другими словами, подобные последствия должны закладываться субъектом в каузусовершаемой им сделки. Как указывают Н.В. Козлова и С.Ю. Филиппова, волевой характер совершения сделки заключается в том, что субъект заранее предвидит правовые последствия предпринимаемых им действий и желает их наступления. Если лицо не осознавало возможности наступления этих последствий, значит, его воля не была направлена на их достижение, поэтому они не могут иметь квалификационного значения при отнесении сделки к категории крупной.Такой подход был использован в споре, рассмотренном в п. 20 Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах, утверждённого Президиумом ВС РФ 25.12.2019: суд первой инстанции признал крупной сделку по получению обществом кредита, размер которого составлял 90% от стоимости всех активов этого общества. Банк, выдавший кредит, обратился с апелляционной жалобой, в которой указал, что судом первой инстанции не был исследован вопрос о соответствии рассматриваемой сделки качественному критерию. Суд апелляционной инстанции оставил решение без изменений, указав, что «исполнение кредитного договора могло бы привести к полному прекращению деятельности общества».
Опровергая доводы судов первых двух инстанций, кассационный суд указал, что при квалификации сделки в качестве крупной имеет значение не то, к каким результатом данная сделка привела (могла бы привести), а то, что «сделка изначально заключалась с целью прекращения деятельности общества или изменения её вида либо существенного изменения её масштабов (курсив мой. – Р.Г.)». Поскольку целью заключения кредитного договора являлось поддержание текущей деятельности общества, данная сделка не являлась для него крупной.
Также нужно отметить, что нормы, посвящённые регулированию института крупных сделок, сформулированы законодателем императивно. Как указывает А.А. Маковская, ни в законодательстве, ни в разъяснениях высшей судебной инстанции не содержится «ни одного положения, в котором бы указывалось, что хотя бы одно правило Закона № 343-ФЗ о крупных сделках, хотя бы для непубличного общества, является диспозитивным». Это означает, что участники не могут в учредительных документах общества изменять/уточнять правила отнесения сделки к крупной. Процесс квалификации, таким образом, происходит на основании объективных критериев, указанных в законе, и не зависит от действий и мнений каких-либо лиц.
3.2. Сделки, рассматриваемые как выход за пределы обычной хозяйственной деятельности
Исходя из формулировки закона и Постановления № 27, перечень случаев, когда возможен выход за пределы ОХД, имеет характер numerus clausus. То есть, чтобы определить, соответствует ли сделка качественному критерию, необходимо оценить, приводит ли она к одному из трех указанных в законе последствий.
1) Совершение сделки приводит к прекращению деятельности общества
Прекращение деятельности общества может происходить в результате (а) фактической невозможности её продолжения; (б) юридической невозможности её продолжения.
а) Перечень случаев, когда возникает фактическая невозможность продолжения деятельности общества, является открытым. В качестве примера может служить утрата имущества, использовавшегося обществом для ведения определённой деятельности. Например, продажа единственного книгопечатного станка обществом, которое осуществляет выпуск печатных газет и журналов, или же продажа единственного судна обществом, осуществляющим морские перевозки.
Так, в споре по делу № А41-35852/2018 истец заявил требование о признании недействительным договора аренды недвижимого имущества как крупной сделки, совершённой без необходимого корпоративного одобрения. АС Московского округа, удовлетворяя требования истца и признавая сделку крупной, указал, что передача в аренду недвижимого имущества, являющегося основным производственным активом АО «Машиностроительный завод», исключает возможность квалификации договора как сделки, осуществлённой в процессе ОХД. Доводы суда поддержаны ВС РФ. Аналогичный подход использован АС Центрального округа в деле № А83-17925/2019.
б) Перечень случаев, когда возникает юридическая невозможность продолжения деятельности общества, также является открытым.
Н.В. Козлова и С.Ю. Филиппова приводят следующий пример юридической невозможности продолжения деятельности: общество, занимающееся оказанием медицинским услуг, продаёт находящееся у него на праве собственности здание медицинского центра со всем необходимым оборудованием. В соответствии с п. 46 ст. 12 Федерального закона от 04.05.2011 № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» для осуществления медицинской деятельности необходимо получение лицензии. В соответствии с пп. «а» и «б» п. 5 приложения к постановлению Правительства РФ от 01.06.2021 № 852 «О лицензировании медицинской деятельности (за исключением указанной деятельности, осуществляемой медицинскими организациями и другими организациями, входящими в частную систему здравоохранения, на территории инновационного центра «Сколково») и признании утратившими силу некоторых актов Правительства Российской Федерации» к соискателю лицензии на осуществление медицинской деятельности предъявляются требования на обязательное наличие принадлежащих соискателю на праве собственности или ином законном основании зданий, строений, сооружений и (или) помещений, медицинских изделий (оборудования, аппаратов, приборов, инструментов), необходимых для выполнения заявленных работ (услуг) и отвечающих установленным требованиям. Общество, продающее здание и оборудование, в результате совершения такой сделки очевидно лишится указанной лицензии, что будет рассматриваться как юридическая невозможность для дальнейшего осуществления деятельности. Примечательно, что в данном примере будет не только юридическая, но и фактическая невозможность продолжения медицинской деятельности (поскольку оборудование будет продано).
2) Совершение сделки приводит к изменению видов деятельности
В соответствии с п. 1 ст. 50 ГК основной целью деятельности коммерческого общества является извлечение прибыли. «Эта цель конкретизируется посредством уточнения видов деятельности, способов достижения цели (например, ведение банковской или страховой деятельности и пр.)».
П. 18 постановления Пленума ВС РФ № 6, Пленума ВАС РФ № 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» указывает, что коммерческие организации наделены общей правоспособностью (ст. 49 ГК) и могут осуществлять любые виды предпринимательской деятельности, не запрещённые законом, если в учредительных документах таких коммерческих организаций не содержится исчерпывающий (законченный) перечень видов деятельности, которыми соответствующая организация вправе заниматься. Возможность общества осуществлять любые виды деятельности несколько затрудняет установление наличия качественного критерия при попытке оспаривания сделки как крупной.
а) По-видимому, чтобы оценить, приводит ли заключение сделки к изменению вида деятельности общества, необходимо сопоставлять её с деятельностью общества в предыдущий период экономической активности. Если сделка по сравнению с предыдущими операциями общества является принципиально новой, то можно констатировать выход за пределы ОХД. Например, такое возможно в случае, когда общество, занимающееся грузоперевозками, продаёт свои активы, приобретает помещение и оборудование для открытия ресторана. Здесь очевидна смена одного вида деятельности на другой.
Например, в деле № А40-191746/2018 истец пытался оспорить договор цессии как крупную сделку, совершённую в нарушение установленного в законе порядка. АС Московского округа, отказывая в удовлетворении данного требования, рассуждал следующим образом: между сторонами спора ранее уже заключались договоры по уступке прав требования, что свидетельствует об относительно устойчивой деловой практике заключения такого рода сделок между этими субъектами. Поскольку деятельность по заключению договоров цессии не является новой для общества, заключение нового аналогичного договора нельзя признать выходящим за пределы ОХД общества. К таким же выводам в схожем деле пришел АС Северо-Западного округа.
В деле № А75-17762/2020 АС Западно-Сибирского округа указал, что основным видом деятельности общества является аренда и управление собственным или арендованным нежилым движимым имуществом. Оптовая торговля фруктами и овощами, а также оптовая торговля свежим картофелем являются дополнительными видами деятельности, ранее не осуществлявшимися данным обществом. На этом основании суды нижестоящих инстанций пришли к верному выводу о выходе общества за пределы ОХД.
б) В качестве другого критерия, позволяющего констатировать изменение вида деятельности, можно использовать сопоставление совершаемой сделки с видами деятельности общества, указываемые в ЕГРЮЛ. Таким критерием воспользовался АС Северо-Западного округа в деле № А05-4637/2021. В рассматриваемом споре истцы пытались оспорить договоры поставки угля и договоры поставки нефтепродуктов как крупные сделки. Суды установили, что истец приобрёл топливо в целях осуществления основного вида деятельности, которым, согласно внесённым в ЕГРЮЛ данным, является деятельность по производству электроэнергии тепловыми электростанциями, в том числе деятельность по обеспечению работоспособности электростанций. Общество занимается указанной деятельностью на территории всей Архангельской области с момента его создания (с 2008 года). Полученное от ответчика топливо израсходовано истцом в целях и в связи с осуществляемой им деятельностью, совершение сделок не привело к прекращению деятельности общества или изменению её вида либо существенному изменению её масштабов, как и к возникновению убытков на стороне истца. В связи с этим оспариваемая сделка не являлась для общества крупной. Аналогичный подход был применён АС Северо-Западного округа в деле № А56-109166/2019 и АС Поволжского округа в деле № А55-26710/2017.
Также при установлении качественного критерия судам следует обращать внимание на цели экономической деятельности общества, указанные в его уставе.
На это обратил внимание АС Волго-Вятского округа в деле № А11-2836/2020, в рамках которого истец пытался признать недействительными договоры по отчуждению различных транспортных средств (полуприцепы, тягачи и т.д.). При рассмотрении вопроса о том, соответствуют ли сделки качественному критерию, суд рассуждал следующим образом: в соответствии с уставом общества предметом его деятельности является в том числе организация торгово-закупочной деятельности с использованием различных форм торговли, реализация транспортных средств. Заключение сделок по отчуждению указанных транспортных средств вполне соответствует указанным в уставе общества целям, поэтому нельзя констатировать выход за пределы ОХД.
Интересный подход был использован АС Дальневосточного округа в деле № А51-355/2021. Истец заявил требование о признании недействительным договора аренды специальной техники без экипажа. При исследовании приобщённых в дело доказательств суды установили, что акционерное общество, арендовавшее имущество, в спорный период обладало лицензией на пользование недрами с целевым назначением и видами работ – геологическое изучение, разведка и добыча россыпного золота на участке горного отвода реки. Подобная геологоразведочная деятельность предполагает необходимость привлечения большого числа техники, поэтому нельзя говорить о выходе общества за пределы ОХД. Похожее дело было рассмотрено АС Северо-Западного округа.
3) Сделка приводит к существенному изменению масштабов деятельности общества
Перечень таких сделок, конечно же, является открытым. Можно выделить несколько типизированных ситуаций, влекущих изменение масштабов деятельности общества.
а) В п. 9 Постановления № 27 указывается, что к такому последствию может привести отчуждение основного производственного актива общества. В целом это логично, поскольку, передав основное производственное оборудование, за счёт которого общество производит большую часть своей продукции, оно либо значительно уменьшит масштаб своей деятельности (в силу экономической невозможности производить прежний уровень продукции), либо вовсе сделает её фактически невозможной (если актив будет настолько важен для продолжения производства).
Подобные обстоятельства имели место в деле, рассмотренном АС Волго-Вятского округа: истец предъявил требование о признании недействительным договора купли-продажи недвижимости (земельного участка, помещения) и других активов общества. Суд указал, что в соответствии с ЕГРЮЛ аренда и управление собственным или арендованным недвижимым имуществом выступает основным видом деятельности общества. Спорный договор направлен на отчуждение крупного актива общества. Совершение данной сделки безусловно приведёт к уменьшению масштаба осуществляемой обществом основной деятельности, поэтому не может относиться к сделкам, совершаемым в процессе ОХД.
б) Также в п. 9 Постановления № 27 указано: сделка также может быть квалифицирована как влекущая существенное изменение масштабов деятельности общества, если она влечёт для общества существенное изменение региона деятельности или рынков сбыта. В данном случае показателем изменения масштаба может быть, например, открытие/закрытие филиалов и представительств общества в других субъектах РФ, выход (уход) на иностранные товарные рынки и т.п.
в) Сокращение числа клиентов общества в результате совершения сделки. Если совершаемая сделка приведёт к прекращению деловых отношений (например, необходимости расторгнуть договоры) со значительным числом контрагентов, то её следует рассматривать как влекущую изменение масштабов деятельности общества.
г) Уменьшение величины ежегодного дохода общества.
д) Сокращение (потеря) корпоративного контроля в других обществах. Как указывают Н.В. Козлова и С.Ю. Филиппова, «для установления этого обстоятельства необходимо выявить существование одновременно следующих условий: 1) наличие корпоративного контроля на момент совершения спорной сделки; 2) утрата корпоративного контроля, являющаяся ожидаемым результатом совершения спорной сделки; 3) значимость хозяйственного общества, корпоративный контроль над которым утрачивается, для осуществления деятельности общества».
По результатам анализа всех актов окружных судов, доступных в системе Caselook (100 судебных решений), можно отметить, что за последние пять лет самой распространённой на практике ситуацией выхода общества за пределы ОХД является изменение вида его деятельности (обычно суды обращаются к ЕГРЮЛ/уставу/предыдущим сделкам общества). Реже встречаются дела, в которых отчуждается основной актив, что приводит к фактической невозможности продолжения деятельности обществом. На последнее последствие выхода общества за пределы ОХД – изменение масштаба деятельности – приходится всего лишь одно дело.
Следует сказать, что в целом различные судебные инстанции придают незначительное внимание качественному критерию при квалификации сделок в качестве крупных: в значительном числе дел суды либо вовсе игнорируют рассмотрение качественного критерия по существу, просто констатируя его наличие/отсутствие, либо очень коротко мотивируют свою позицию.